Впервые на русском новый роман венгерского писателя Яноша Хаи. Все — мираж, обман, самообман. Даже любовь — лишь мазок яркой глазури, которая спустя какое-то время тускнеет и осыпается прахом. В жерновах повседневности все перерождается в равнодушие, холодную неприязнь, мелочный расчет. Но в какой-то миг жизнь озаряется вспышкой самой что ни на есть романтической, шекспировской, всепоглощающей любви!

В книгу крупнейшего антрополога современности Клода Леви-Стросса (1908–2009) вошли шестнадцать статей, написанных в последнее десятилетие минувшего века и эссе «Казнь Деда Мороза» (1952). Все эти работы автор создал, отталкиваясь от какого-либо актуального события, но о чем бы он ни писал — об эпидемии коровьего бешенства, о различных формах каннибализма или о предрассудках, связанных с ритуальными практиками, — он всегда помнит слова Монтеня, ставшие пророческими: «Каждый называет варварством то, что ему непривычно», — и призывает нас не забывать о них при оценке происходящих на наших глазах событиях. Переведенный с десятка языков, этот сборник знаменует начало ХХI века.

Книга рассказов одного из самых замечательных французских писателей. "Марсель Эме – писатель на всю жизнь. Его истории, как запах или мелодия, пробуждают некое эхо в душе. Читая их, понимаешь, что не все так уж уныло и что на свете возможно даже невозможное. Да что там долго говорить? Не читали рассказов Эме? Так открывайте книгу!" (Патрик Модиано).

Макс Жакоб (1876–1944) — одна из ключевых фигур во французской поэзии XX века. «Певец со множеством голосов», он был человеком контрастов и в жизни, и в стихах. Светский денди, он будет мечтать об одиночестве, грешник — стремиться к святости, мистификатор — станет мистиком и умрет мучеником. Под стать изменчивой судьбе Жакоба — его стихи: череда масок, костюмов, интонаций.

Эта симфония по мановению дирижерской палочки легко превращала консерваторский зал то в Голгофу, то в тюремную камеру, где томится Дрейфус, то в белостокскую улочку, над которой реет белый пух погрома, то в каморку Анны Франк, то в ярмарочный балаган со скоморошьими дудочками, то в мрачные своды, под которыми происходит суд над Галилеем, то в московский магазин с тихо движущимися полупризраками женщин.

Весь консерваторский зал вставал, когда на сцену между музыкантами, стучащими смычками по пюпитрам, как-то боком начал протискиваться судорожно сжимающий собственные руки человек с чуть смешным петушиным хохолком, с косо сидящими очками – Шостакович.
Е.Евтушенко