Новая книга стихов известного израильского писателя и поэта Даниэля Клугера, лауреата премии «Олива Иерусалима» в номинации «Поэзия: страницы и строки» с формулировкой: «За создание нового жанра в современной еврейской поэзии». В книгу вошли баллады, написанные автором на основе еврейской  истории. Бóльшая их часть публикуется впервые. Читая эту книгу, вы совершите поэтическое путешествие по ярким, но малоизвестным страницам удивительной истории.

Тишина — это не просто отсутствие звуков. Она живет внутри нас, составляя неотъемлемую часть нашего внутреннего пространства. Не случайно тишину с давних времен оберегали философы, писатели, художники, великие мыслители и святые — а также мечтатели и любители одиноких прогулок. Сегодня многие боятся тишины, бегут от нее, и это привело к глубоким изменениям человеческой психики. Однако, как показывает французский историк и этнограф Ален Корбен, ценность тишины в наш век особенно велика. Она есть не что иное, как разновидность слова, которое мир обращает к нам с начала времен.

Перед  вами  третья,  заключительная  книга  романа- анекдота  Владимира  Войновича  «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина». Окончена война, героя романа как дезертира заключили в тюрьму, он со- вершил побег, перебрался в Германию, волею судеб ока- зался  в  Америке,  где  прожил  долгое  время  и  провел  в счастливом браке двенадцать лет. В конце романа он, аме- риканец, приехал в СССР и навестил свою первую любовь, женщину, которая многим помогла ему в годы войны, без- успешно ждала от него писем с фронта, писала якобы от него письма самой себе и читала их соседкам. А он уже в преклонном возрасте приехал к ней в Союз в диковинных тогда советским людям американских джинсах…

Новый роман Анны Степанской — своеобразное продолжение ее «Старого альбома» («Текст», 2018) и в то же время это самостоятельное произведение о советской провинциальной жизни 1970-х годов, памятной многим «эпохи застоя». Это — зоркий взгляд молодой женщины, ведущей ежедневную борьбу за человеческое достоинство, да и просто за существование. Манере Анны Степанской присущ своеобразный литературный пуантилизм, когда из отдельных мелких деталей быта, ярко выписанных судеб и портретов создается объемная панорама жизни.