Рохус Миш — последний. Последний, кто остался в живых из личной охраны Адольфа Гитлера. Последний солдат, покинувший бункер фюрера 2 мая 1945 года, в день, когда Красная армия захватила превращенную в руины столицу Третьего рейха. Один из немногих свидетелей, видевших бездыханные тела диктатора и его спутницы Евы
Браун, скрюченные на диванчике в бетонном склепе бомбоубежища. Офицер СС двадцати семи лет от роду, он был последним, с кем разговаривал министр пропаганды Геббельс перед тем, как в свою очередь покончил с собой.

Впервые на русском роман современной швейцарской писательницы и актрисы Моник Швиттер, в 2015 г. удостоенный самой престижной литературной премии Швейцарии и вошедший в шорт-лист Германской книжной премии. Героиня романа — режиссер и писатель, мать двух малышей — случайно узнает, что ее первый возлюбленный, Петр, выбросился из окна пять лет назад. Это заставляет ее вспомнить, пережить заново и записать историю отношений с ним, а затем и с остальными мужчинами ее жизни. Каждому из них посвящена отдельная глава, и все, кроме одного, носят имена библейских апостолов. "Нынче редко пишут о любви так просто и виртуозно, так легко и умно и, главное, неслезливо". ("Цайт")

Веселая книжка, созданная по очень известной еврейской народной песенке.

У Иосифа было пальтишко, а в нем — полно дырок, точно как в этой книге!
Когда пальто Иосифа стало старым и совсем износилось, он сделал из него куртку.

Но что он сделал из куртки? А что он сделал из того, что прежде было курткой?

Полистайте книгу – и сквозь дырочки на ее страницах все увидите.

И еще эту книгу можно спеть — в конце ее есть ноты смешной песенки про Иосифа и его старое пальтишко.

Эта книга была создана с помощью акварели, гуаши, карандаша, туши и коллажа.

Роман «Ласточкино гнездо» завершает трилогию-хронику Анны Степанской, начатую романами «Старый альбом» и «Порядок слов». Трилогия разворачивает перед читателем панораму жизни в СССР в 40—80-х годах прошлого века, на фоне которой проходит жизнь обычной еврейской семьи. Холокост и война, первые послевоенные годы и брежневский застой, показной интернационализм и реальный антисемитизм, максимализм молодежи и лицемерие костенеющей на глазах системы — через все это проходит героиня трилогии. Семейная хроника превращается в честный и беспристрастный рассказ о канувшей в Лету жизни советской империи.